Нельзя сказать, что история моя хоть в малой мере близка к счастью. Она полна противоречий и борьбы, но это путь, который выбираю я сама. Судьба распорядилась так, что родилась я в семье волшебницы и маглорожденного. Не знаю, о чем думала моя мать, когда ее выбор пал на обычного смертного, но этот шаг, опорочивший имя чистокровной волшебницы и неизменно лишивший меня чистой крови, я никогда не смогу ей простить. Будучи юной и беззаботной особой, Алоис беззаветно влюбилась в молодого волшебника, не заботясь о его имени и положении. А Саттан был только рад расположению наследницы знатного рода, к тому же столь привлекательной особы. Не в радость это пришлось лишь моей бабушке, которая четко видела, на пороге какой грандиозной ошибки стоит ее дочь, но сделать она ничего не успела - спустя считанные месяцы Алоис сообщила о своей беременности. Николас решил судьбу Алоис и Саттана, навеки связав их неразрывно, а спустя еще два года появилась на свет и я.
Подобной губительной глупости я сама никогда не совершила бы, а, будь такая возможность, отдала бы всю себя за возможность очистить кровь, стерев постыдное родство с маглами. С самого детства меня мучила мысль о собственной второсортности, неидеальности, которую мне не дано изменить, и я пыталась доказать окружающим, а в еще большей степени себе самой, что статус нечистой крови не делает меня хуже. Я стремилась во всем стать лучшей, не уступать в навыках и умениях никому, и у меня это зачастую неплохо получалось. Однако, глядя исподлобья на своих чистокровных сокурсников в школе, я истово им завидовала, ведь их родители позаботились о том, чтобы оставить им поистине выдающееся наследство в виде имени и статуса крови, а, значит, и безоговорочно высокого положения в магическом обществе - богатства, более которых и мечтать было не о чем. Что же досталось мне? Сплошная гниль. Постыдная грязь, которая казалось бы сочилась сквозь кожу наружу, ярко оповещая всех вокруг о моей "бракованности". Будучи подростком я теряла над собой контроль. Мать находила меня почти в невменяемом состоянии, безжалостно раздирающей собственные запястья, умоляющей не мешать очищать тело от той гнили, что скопилось в венах. Благодаря помощи целителей, опыту и прожитым годам, я приняла ту жизнь, что мне была дарована, научилась жить в собственной шкуре, но не смирилась, а решила искать свое место в этом мире. Не малую роль в моей жизни сыграл и мой дядя. Будучи сторонником идеи чистой крови, он понимал меня, как никто другой и принимал в своем доме, как родную дочь. Он же в своей время посвятил и приблизил меня к сторонникам того, чье имя нельзя называть. Мои взгляды на чистоту крови, как в зеркале отразились в учении Темного Лорда, а потому никаких сомнений в выборе стороны у меня уже не было. Я выбрала ту семью, которая не предавала моих идеалов. Следование за Темным Лордом придавало мне все больше решительности, уверенности в том, что я на нужном пути. Схожесть взглядов и идей, что одолевали умы приверженцев Волан-де-Морта, окончательно убедила меня в том, что место мое среди Посланников Смерти. И Лорд принял мой выбор, тем самым наделив меня бесценным даром своего доверия. Я стала одной из них, могущественных людей в черном. Я была еще на шаг ближе к искуплению собственной неидеальности. И пусть тот человек, что номинально значился моим прародителем, уже давно отошел в мир иной, его чертово наследие осталось при мне, а заодно и надежда на то, что с каждой Авадой я хоть на толику процента очищу и свою собственную кровь от той мерзости, что определила всю мою жизнь.